Леди Стерва, 50 - 3 ноября 2011 12:18

На нашей планете нет чужих детей
Елизавета Сергеевна была счастливой мамой и женой. Три чудесных мальчугана не уставали ежедневно радовать мамочку. Учились прилежно. Четырнадцатилетний Дима сочинял стихи и пытался к ним подобрать музыку на гитаре. Десятилетний Алеша посещал сразу все спортивные секции в округе. В прошлом году он занял первое место в районных соревнованиях по плаванию, а в этом году мечтал о новых коньках. Восьмилетний Никита рисовал. Рисовал в школе на парте (за что неоднократно краснела перед учительницей совестливая Елизавета Сергеевна), рисовал дома, рисовал на песке, рисовал на снегу.

Муж, Сергей Серафимович, боготворил жену во всем. Она и умница, и красавица. А как она готовит! А плюшки и крендельки какие восхитительные у нее получаются! Есть, правда, у нее «странность» одна – поет в церковном хоре по воскресеньям. Но хоть Сергей Серафимович и не был набожным человеком, «странность» эту он жене прощал.
В один дождливый воскресный день Елизавета Сергеевна, как обычно, пела в церковном хоре. Ее душа ликовала, мысли растворились, она чувствовала Божественное Присутствие. Любовь затопила ее доброе сердце. Взгляд случайно коснулся прихожан. И тут она увидела кучку ребят, разношерстно одетых, тех, которых иногда приводят на службу воспитатели детского дома, которому покровительствует их церковь. Один малыш на вид лет около четырех, молитвенно сложив пухлые ручки, не отрываясь смотрел на нее.

После службы она подошла к группе ребят, поздоровалась со знакомой воспитательницей. Малыш тихонько пробрался через рядом стоящих старших товарищей. Осторожно взял ее за руку. Его ладошка была горячей и такой хрупкой.

- А ты не хочешь быть моей мамой? - он смотрел на нее с такой надеждой, но готовый принять любой ее ответ.

Елизавета Сергеевна растерялась. Такой неожиданный вопрос.

- Сколько тебе лет, малыш?

- Мне шесть, и я уже большой мальчик. Я все умею делать. И постель застилать, и пуговицу пришить к рубашке могу, и когда поем, я всегда сам мою посуду, – его черные глазки лихорадочно блестели. Он так хотел ей понравится!

- Малыш, – она присела перед ним на корточки. – Ты такой славный! Я буду молиться за тебя, чтобы у тебя появилась добрая, дружная семья. Ты заслуживаешь быть счастливым… ПУСТЬ У ТЕБЯ ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО!

- Я понимаю, – детская ладошка выскользнула из ее руки.

Воспитательница как наседка кудахтала над детьми, приговаривая: «Все, детки, нам пора домой, беремся за руки, пойдемте, пойдемте». У выхода малыш обернулся и помахал ей с улыбкой на прощание. Елизавета Сергеевна почувствовала, как сердце сжалось от сострадания к этим детям. Всю дорогу домой она молилась, принимая этот мир таким, какой он есть.

Она перестала спать. Она все время думала о нем, об этом мальчике. Ее мужчины начали волноваться. Все чаще ее младшенький заглядывал в глаза с немым вопросом. И вот она решилась. Собрала всех своих мужчин за столом и, нервно теребя кромку скатерти, рассказала о своих переживаниях и огромном желании взять на воспитание этого мальчика из детдома. Ее старшие сыновья переглянулись. Сергей Серафимович судорожно сглотнул и проговорил:

- Дорогая, это такая ответственность… А вдруг мы мы не сможем достойно его воспитать..Ты же знаешь, как влияют на становление личности не столько воспитание, сколько гены… да и места у нас недостаточно.. Давай лучше возьмем еще одного кота, а то Васька скучает в одиночестве целыми днями…

-Мама! Зачем нам еще кто-то! Нам самим не хватает денег на все! Зачем нам чужой ребенок? – возмутился Дима. – Купите лучше Алешке новые коньки!

- Дорогие мои! Этому мальчику там непросто…он маленький, одинокий. У нас хватит места. Ваш папа все равно планировал летом пристроить еще одну комнату. Родные мои, конечно, можно взять и кота, и даже двух, но тут душа человечка нуждается в нас. Не только во мне, но и в вас…

- Сережа! - она с надеждой обращалась к мужу. - Как часто мы видим, что у замечательных, добрых людей подрастают недостойные дети. Милый, ты, как никто другой меня понимаешь…ты же знаешь, что родители и дети взаимно обучают друг друга в этом мире. Что все в этой жизни происходит неслучайно. И если уж нам с тобой было бы суждено вырастить недостойного человека, несмотря на все наши многочисленные усилия, то тут хоть какое будет воспитание, но мы прошли бы и через этот урок. Я не смогу спать спокойно, зная что нужна ему. Да! Он нам не родной, но на нашей планете нет чужих детей!

Она бессильно опустила руки, устало присела на стул. Муж нервно покусывал губу, он так любил свою жену, детей, свой маленький уютный мирок Он согласен был "взять на воспитание" еще пять кошек дополнительно, но чужой ребенок… Страх закрадывался в его сердце, пленяя сначала ум. Но Сергей Серафимович умел слышать внутренний голос. Он откинул оплетающие оковы страха. Когда он принял, быть может, самое главное в своей жизни решение, на Небе зажглась еще одна маленькая звездочка Надежды.

Они собрали все необходимые документы для усыновления.

За Владиком (так звали этого малыша) она поехала одна. Мальчуган не спал всю ночь. Он рисовал своей будущей маме цветы. Он рисовал всю ночь, он рисовал в темноте, под светом луны на подоконнике. Он заснул только под утро. Елизавета Сергеевна осторожно открыла дверь, на которой красовалась яркая надпись "Семья № 2". Владик спал, свернувшись калачиком, на продавленной кроватке, повсюду лежали яркие картинки. Она погладила его подстриженную «под ежик» головку. Разбудила теплым поцелуем в липкий лобик:

- Поехали домой, сынок!

- Мама! Это тебе… это цветы… они настоящие…и они без воды могут стоять, – малыш поднял раскрашенные всеми возможными оттенками листоч�

• 
• 
•