Galina, 66 - 26 ноября 2020 22:13

ЖОНЬКА

- Мааам, смотри, мы над облаками летим! Они пушистые! Мааам, ну мама! Ты не бойся, если мы упадем, то мягко будет, ну посмотри, какие облачка!

Мила с сыном возвращалась домой. Она ужасно боялась летать, но других путей не было. Бесхитростные слова сына о "мягких облачках", падать на которые не больно, еще больше напугали ее, может, мальчик что-то чует?! Но ехать до Нерюнгри на поезде почти неделю, а оттуда еще машину искать, и почти сутки трястись по этой дурацкой трассе. Такой роскоши - выкинуть коту под хвост почти десять дней - Мила себе позволить не могла. Но сын рос болезненным, его постоянные бронхиты и ангины требовали ежегодных поездок на море и заставляли закрыть глаза на свою аэрофобию.

- Жонька, ну что ты такое говоришь? - Мила слабо улыбнулась, стараясь выглядеть оптимистично, - Никуда мы не упадем, сплюнь скорее! Да не плюйся ты, это иносказательно так говорят - "сплюнь". Дурачок ты мой, все буквально понимаешь.

Жонькой назвал его дед. Большой любитель пива, увидев новорожденного внука, он даже крякнул от удовольствия:

- Какой богатырь! И волосы такого цвета, ну прям ячменное пиво! О, Джон Ячменное зерно, вот кто это.

И не беда, что в свидетельстве о рождении было записано имя "Владимир", с легкой руки деда все вокруг так и называли его: Джон, Джонни, Жонька.

Отца у Жоньки не было, вернее, он где-то был, но не с ними. Мила после школы не смогла поступить, не добрала полбалла до проходного, и уехала зализывать свои раны в деревню к бабушке и дедушке. Осенью в их район на уборку картошки приехали студенты, среди которых и был Артём. Роман закрутился быстро, даже слишком. Через четыре недели студенты уехали, а еще через месяц Мила узнала, что ей скоро предстоит стать матерью. Она тут же написала Артёму, но в ответ получила телеграмму с тремя словами "Решай проблемы сама". Родители, конечно, поохали, но с тем, что скоро станут бабушкой и дедушкой смирились. Внука они обожали, помогали всем, чем могли, благо были еще совсем молодыми, едва за сорок. Да и бабушка с дедушкой из деревни помогали, и материально в том числе. Поэтому Мила, зарабатывавшая совсем немного, имела возможность возить сына на море раз, а то и два в год. По-доброму, надо было бы и вовсе переехать к морю, но как всё оставишь, родных, друзей, работу? Артёма она больше не видела, хотя он и учился в местном университете и, значит, жили они в одном городе. Но Мила гордо решила, что насильно мил не будешь, и вообще, пошёл он куда подальше, проживут, "сами решая проблемы".

.Тем временем, Жоньке надоело смотреть в окно, тем более, мать не разделяла его восторгов по поводу облаков, и он решил прогуляться по салону самолета.

- Мам, я немного пройдусь, ладно? Ножки затекли. Я бегать не буду, ты не бойся. И приставать ни к кому не буду.

Жонька медленно пошел по проходу, тихонько всматриваясь в лица пассажиров. Кто-то ему улыбался, кто-то не обращал внимания. В конце салона народа было совсем мало, некоторые спали, занимая все три кресла. В последнем ряду сидел немного хмурый мужчина, а из-под его кресла раздавалось отчаянное мяуканье. Мужчина постоянно совал руку под кресло, видимо, пытаясь успокоить беспокойного друга. Женька округлил глаза от восторга, кошек он любил, но мама отказывалась брать в дом любое животное, боялась, что постоянные бронхиты из-за постоянного вдыхания кошачьей шерсти могут перейти в астму.

- Ой, дяденька, кто это у вас там?

- Поросёнок хрюкает.

- ?! Па. па. поросенок?! Я думал, у вас там котик!

- Ну а кто еще может мяукать? Конечно, котик, - мужчина немного устыдился, нашел с кем шутить! - Извини, пацан, сорвался. Кот плачет, вот я и нервничаю. Хочешь посмотреть на моего Джонни?

- А то! Конечно, хочу! - глаза Жоньки загорелись, он забыл об обещании не мешать своими вопросами пассажирам, - Вот здорово! Я тоже Джонни, Жонька значит!

- Ну надо же, - мужчина удивился, - ты что же, Джон будешь?